Несмотря на то, что платье у нее было порвано, а ноги все расцарапаны, держалась она с невероятным достоинством.

- Ну? - тихо спросил я. - Что вы скажете обо всем этом? Она жалобно улыбнулась:

- Видите, Виктор... С человеком прожиты годы. В нем сосредоточен весь твой мир. Ему посвящена лучшая часть жизни... И вдруг однажды ты замечаешь, что он не только не благодарен тебе за все жертвы, но еще и... ненавидит вас!

Как больно было мне видеть это сдержанное ее отчаяние!

- Элен, - попробовал я успокоить ее.

- Нет, оставьте, Виктор... Оставьте...

- Конечно же, она сказала это от злости... Она попала в ловушку и не знала, что придумать, чтобы выбраться из нее...

- Она сказала это потому, что у нее нет сердца, сказала потому, что ненавидит меня, Виктор. Я прекрасно знала, что она никогда не простит мне того, что отняла вас у нее...

- Подождите, - остановил я ее, - мне кажется, моя гипотеза относительно ее ночных хождений правильна... Пожалуй, она не сознает, что происходит... Или же...

- Что - или же?

- Или же это самая экстраординарная комедиантка, которая когда-либо существовала на свете...

Элен вздохнула:

- Кто даст нам ответ на этот вопрос?

- Рано или поздно мы получим этот ответ. О каком снотворном она говорила?

- Ей выписал его лечащий врач.

- Как оно действует?

- Все зависит от дозы... Я даю ей десяти капель, когда вижу, что она нервничает... В таком количестве оно больше действует, как успокаивающее, чем как снотворное...

- Вчера вечером она его пила?

- Нет... Что еще больше подтверждает, что она лгала! Вы понимаете, Виктор, она ведь прекрасно знала, когда говорила это, что вчера я ничего ей не давала!

- Хорошо, нужно ложиться спать, Элен. Завтра попробуем разобраться во всем этом...

- Для меня и так все ясно. Я не хотела смотреть на нее другими глазами, но она сама меня вынудила...

- Нужно проконсультироваться у врача...

- Прежде чем он придет, я хотела бы, Виктор, чтобы вы посетили его, все ему рассказали и узнали его мнение.

- Я сделаю это завтра.

Я подал ей руку и помог подняться с кресла, потом обнял и прижал к себе. Она положила голову на мое плечо. Я почувствовал, как еловые иголки в ее волосах царапают мне шею.

 Назавтра же я, как и пообещал Элен, направился в Канны встретиться с лечащим врачом семьи Лекэн. Выехал рано утром, чтобы застать его дома, прежде чем он уедет на визиты. Доктор жил недалеко от порта, на относительно тихой улочке. Он принял меня в домашнем халате. Это был уже довольно старый человек, которому сейчас, пожалуй, больше пристало бы играть в шары "эта игра здесь очень распространена", чем врачевать и разъезжать с визитами. Он был очень приветлив, разговорчив.

Седая козлиная бородка, смеющиеся глаза, огромный живот и короткие беспокойные руки - забавный, словом, был старичок.

- Доктор Буссик? - спросил я.

- К вашим услугам.

- Виктор Менда... Я жених мадемуазель Элен.

- О! Смотри-ка... А я и не знал, что она собирается замуж. Я улыбнулся:

- Месяц назад, доктор, я сам об этом не знал. Моя шутка понравилась ему. Он расхохотался:

- Так вы не на добрачный осмотр приехали, я полагаю?

- Увы, нет.

- Как - увы? - удивился он. - У вас что, со здоровьем что- нибудь не в порядке?

- Совсем другое.

Он сразу же заинтересовался. Я рассказал ему обо всем увиденном мною, начиная с засохшей грязи на лодыжке и кончая событиями сегодняшней ночи, ничего не опуская. Он посерьезнел и недовольно теребил бородку.

Как только я закончил, он воскликнул:

- Ну и ну!

Потом довольно надолго задумался и, наконец, подошел к одному из многочисленных книжных шкафов своего кабинета и достал с полки папку.

На ее обложке я прочитал: "Ева Лекэн".

Он стал листать страницы в папке.

Я молча ждал.

- Я вспоминаю природу ее болезни, степени - наконец заговорил доктор. - И мне трудно предположить, что эта малышка может ходить... Во всяком случае, нормально... Самая большая надежда могла бы быть на то, что, она сможет перемещаться с помощью специальных приспособлений, костылей, тростей... Нет, на большее она не способна!

- И тем не менее, доктор, факты налицо! Она ходит!

- Но почему тайно?

- Дорогой мой, если полиомиелит мало изучен, то уж душа человеческая - тайна куда большая... Особенно душа девушки, которая едва ли не выросла в инвалидной коляске... - Он встал.

- Я загляну к вам как-нибудь на днях. Скорый визит может ее шокировать.

Старик нравился мне. Хоть и забавен он был с виду и словоохотлив не в меру, я сразу понял, что это большой психолог.

- Ну, тогда до скорой встречи, доктор. Очень рад был познакомиться с вами.

Спускаясь по лестнице, я думал, что ничего особенного, такого что могло бы подтвердить мои предположения, он мне не сказал, но и не отверг возможность ее выздоровления. Тайного!

   В этот день Ева не спустилась ни к завтраку, ни к обеду, но в конце дня все же появилась. Мне показалось, она была немного бледна. На виске у нее был синяк - она ведь ударилась ночью головой о колесо каталки.

Когда подъемник спускался вниз, я обсуждал с Элен интерьер бара в картинной галерее "Шкатулки с Мечтами".

Мы сразу же одновременно подняли глаза. На Еве были черная просторная бархатная юбка и голубая жокейская куртка, прекрасно оттенявшая цвет ее волос и лица. Выглядела она в этом наряде просто потрясающе.

- Привет всем! - бросила она раскатистым голосом, выезжая из подъемника. - Позвольте представиться: звезда беговых дорожек, главный соперник самого Затопека, побиватель рекордов на длинных дистанциях.

- Ради Бога, замолчи! - закричала Элен.

- Ради Бога?.. - Ева помолчала. - Хорошо, я больше ничего не скажу. Я подошел к ней.

- Простите мне мою грубость сегодня ночью, Ева. Мне стыдно.

-- Баста, я от этого не умерла, вы сами видите... И это не помешает мне сходить порезвиться на воле в одну из ближайших ночей...

- Ева, я думаю, возможно, у вас бывают такие сомнамбулические состояния, во время которых вы можете ходить.

- Прекрасная идея!

- Я пытаюсь понять...

- Сомнамбулизм также погружает меня в такой глубокий сон, что меня не добудиться? Я даже подскочил:

- Откуда вы знаете, что я не мог вас разбудить, если вы действительно спали?

- Но...

- Что - но, Ева?

- Во сне я четко чувствовала, что меня трясут, слышала, как произносят мое имя...

- Вот видите!

- Я только глаза не могла открыть... Тяжелый очень был сон, ничего не соображала...

- Вот видите!

- О, как вы мне надоели с вашим скептицизмом! Я пожал плечами:

- Хватит, Ева, а то еще наговорим друг другу лишнего. - Я сменил тон. - Вы столько боли причинили вашей сестре, Ева... Я надеюсь, вы хотя бы это помните?

- Помню...

Сестры переглянулись. Было что-то беспокойное в их лицах.

- О, Элен! - забормотала Ева. - Моя Элен!.. Ну прости меня!.. Ну прости!..

Элен подошла к ней и обняла. Теперь они уже плакали в объятиях  друг друга.

Амелия, убиравшая со стола, посмотрела на меня, ничего не понимая.

Смущенный, я вышел. Гроза, которая, казалось, приближалась ночью, так и не разразилась. Теперь небо сияло. Я обогнул дом и подошел к гимнастическому уголку. Взобрался на канат. Никогда еще я так легко на него не взбирался. Мне казалось, я невесом. Я чувствовал в себе огромнейшую невостребованную силу, такую, что можно было бы на небо взобраться!  

2011-8-12 10:08